Московская миграционная программа

Спорить с ксенофобами - занятие неприятное, но необходимое. Особенно тяжело им заниматься в тех случаях, когда ксенофоб прав. Положение с употреблением русского языка в России - как раз такая ситуация. Иначе как надругательством происходящее не назовешь. Но первый вопрос должен быть к себе: почему мы сами в этом участвуем? Или хотя бы это допускаем? Автор «Литературной газеты» Николай Романов в статье «Типарусский диалект» бьет по самым болевым точкам. «Мигранты вынуждены общаться с коренными жителями России и друг с другом на одном языке. Типарусском… Типарусский - примитивное средство общения; пиджин на русской основе, возникший в результате меновой торговли»,- пишет Романов. Дело тут, конечно, не в акценте. Бывший госсекретарь США Генри Киссинджер до сих пор говорит по-английски с густым немецким акцентом. С акцентом говорил по-русски и великий архитектор Доменико Жильярди, отстроивший Московский университет. Но уже его сын, подаривший нам лучшие подмосковные усадьбы, был русским человеком с итальянской фамилией. Дело в самом подходе к языку. В определении цели, для которой язык, собственно, нужен. Если цель - проведение простейших коммерческих операций, чтение элементарных технических инструкций, оскорбление и запугивание противника в драке, то описываемого Романовым «пиджина» и в самом деле достаточно. А поскольку наше государство сначала вообще не хотело замечать мигрантов, а потом стало смотреть на них как на источник дешевой рабочей силы, а не на потенциальных граждан, результат получился вполне адекватный сделанным капиталовложениям. Вы видели, какое выражение появляется на лице молодых черноволосых парней-мигрантов, когда они, сбившись в кучу, публично ругаются матом или громко переговариваются друг с другом на криминальном жаргоне? («Я ему - че такое, братан, ... Читать дальше »